Джилл не интересовали реальные люди, в то время, как Джек в упоении читал исторические романы. Также ему нравились псевдо-научные труды историков-шарлатанов, а Джилл смотрела свысока и с неодобрением на эту его в некотором роде идиотскую увлечённость ложью. В принципе, обычные романы ничем не отличались от тех выдумок, но ей казалось отвратительным, когда реальные люди приписывали другим реальным людям то, чего те никогда не делали. Джилл ничего не могла поделать с едким чувством презрения, когда Джек погружался в очередную полную фальши книжонку с каким-то нездоровым упоением, а потом долго мог распинаться на исторические темы перед своими ничем не разбирающимися в политике, впрочем, мнящими себя таковыми, друзьями. Сама она выбирала книги придирчиво, как опытный флорист отбирает цветы, и чрезвычайно гордилась этим.
Одним солнечным днём они с Джеком забрались на холм, расстелили покрывало, и каждый погрузился в чтение. Джеку взбрело в голову поговорить об очередном историке, Джилл слышала про него, и знала, что тот за всю свою жизнь не сказал ни слова правды. Завязался очередной спор, хоть когда-то они и обговорили то, что не будут разговаривать о своих увлечениях. Джек не любил классическую литературу, классическую музыку не понимал и ненавидел, его больше волновала реальная жизнь, а Джилл витала в киберпространствах и существовала на пыльных, продуваемых всеми ветрами степях. Они встретились на каком-то разломе реальности и фантазии, но, в отличие от лживой реальности Джека, мир Джилл был подлинным, настоящим, кристально-правдивым. Ни один не мог поверить в то, что хоть каплю в чем-то не прав. В такие моменты оба понимали, что любви недостаточно, потому что им хотелось накинуться друг на друга и задушить. Но в иные моменты они верили, что их любовь всё преодолеет. Джилл любовно убрала с бледного, окровавленного лба Джека прядь волос и улыбнулась. Её любовь преодолеет всё, если, разумеется, он больше никогда не откроет рта.
Идут на горку Джек и Джилл,
Несут в руках ведерки.
Свалился Джек и лоб разбил,
А Джилл слетела с горки.
Заплакал Джек, а тетка Доб,
Склонившись над беднягой,
Спешит ему заклеить лоб
Коричневой бумагой.
Джек и Джилл (перевод Маршака)
P.S. Изначально Джилл была Джейн, но затем я смутно вспомнила о том, что в стишке была Джилл. Нашла стишок. Перечитала. Я помнила лишь про то, что они взбирались на холм, когда я прочитала две последние строчки, у меня возникло какое-то абсолютно инфернальное чувство. Возможно, на уровне подсознания, я всё-таки помнила что-то про лоб.
-
-
22.08.2014 в 22:22А вообще-то они оба по-своему правы, Джек и Джилл эти. Ну и оба ошибаются. Разговор ведь идет о фломастерах, по сути, ну и пусть эти историки ни слова правды не сказали. Каждому свое.
-
-
22.08.2014 в 23:19У каждого нельзя своё отбирать, и тот, кто первый сорвётся, он и неправ, пусть бы он и был прав изначально.
Хотя, Джек был таким уродом, что без него мир стал лучше